Лора Квинт - Рок-опера «Джордано» (полная версия)

Содержание:

01. Проснись, мелодия моя!
02. Увертюра
03. Отче наш
04. Дуэт Джордано и Морганы
05. Моя Мадонна
06. Ария Морганы
07. Альбигойская месса
08. Монолог Джордано
09. Ария Ученика
10. Настоятель и монахи
11. Ария настоятеля
12. Ссора Джордано с монахами
13. Моя звезда
14. Песня шута
15. Ария графа Мочениго
16. Первый дуэт Джордано и Мочениго
17. Во дворце у графа
18. Ария Куртизанки
19. Второй дуэт Джордано и Мочениго
20. Донесение
21. Вперёд, Джордано!
22. Ангел мой крылатый
23. Суд
24. Отречение Ученика
25. Баллада об ослах
26. Приговор
27. Последнее слово
28. Костёр
29. Прощальный бал
30. Финал

Продолжительность: 01:41:29

Музыка Лоры Квинт
Стихи и либретто Владимира Кострова

Действующие лица и исполнители:
Джордано Бруно, Шут, Сатана - Валерий Леонтьев
Моргана, Ведьма, Блудница - Лариса Долина
Настоятель монастыря - Владимир Панкратов
Граф Мочениго - Павел Смеян
Ученик Джордано, Чёрт - Андрей Билль
Великий инквизитор - Михаил Полищук
Палач - Александр Беренштейн
Пономарь - Сергей Иншин
Смерть - Наталья Руколь
Огонь - Елена Антропова, Ирина Банщикова, Валентина Екимова
Шуты, ведьмы, грешницы, гости графа, кардиналы, телохранители, монахи - ансамбль современного танца "Синтез", ансамбль пантомимы п/у А.Жеромского, балет ансамбля "Эхо" п/у Л.Исакович, группа цирковых артистов п/у С.Рубцова.
Режиссёры-постановщики - Владислав Дружинин и Александр Жеромский

Оригинальные записи 1987 года.

Рок-опера была написана специально для Валерия Леонтьева, премьера состоялась 16 июня 1988 года и шла по 26 июля.

Носитель: Digital Album
Год выхода: 1987
Формат: MP3 320 kbps
Размер файла: 233 Мб
Лора Квинт - Джордано (рок-опера, полная версия) (1987).rar

Сокращённая версия оперы, но с другим качеством звука здесь.

ПЕПЕЛ И ЗВЁЗДЫ ДЖОРДАНО

Этой премьеры ждали давно. И как только в Москве появились афиши, сообщающие, что в Государственном центральном концертном зале будут давать двухактную оперу Л. Квинт Джордано, в заглавной роли - Валерий Леонтьев, у касс ГЦКЗ заклубились очереди. Но как же так, недоумевали многие: эстрадный певец - и вдруг не зонг, не рок, а просто опера?

Два года назад и еще раньше

С первых профессиональных шагов Леонтьева окружала атмосфера обожания и неприязни, у него всегда было много страстных поклонников и категоричных оппонентов и мало «золотой середины». В 1982 году, когда на этой самой сцене он должен был выступать на вечере Союза композиторов, ортодоксы из комиссии,принимавшей программу, наложили «вето» на его участие, сочтя еретической внешность певца : длинноволосый, без галстука... «Вето» на номер перешло внеофициальный запрет. Немало порогов обили Д. Тухманов и Р. Паулс, чтобы защитить артиста. И защитили. В 1984 году Леонтьеву было отдано целое отделение в авторском вечере Паулса «Святая к музыке любовь», проходившем там же, в ГЦКЗ.

С тех пор концертный зал «Россия», как называют его москвичи, стал для певца родным домом. И где же еще, как не здесь, могла состояться премьера его первой в жизни оперы, написанной, кстати, специально для него.

Об опере он мечтал давно, рассказывает композитор Лора Квинт, чье сотрудничество с певцом длится уже восемь лет.

ЛОРА КВИНТ: "Кого же, думала я, он мог бы сыграть? Хотелось, чтобы это была личность прогрессивная, мыслящая, но и романтическая. И однажды, в середине 1986 года, меня осенило: Джордано Бруно!

Вот тот трагический и одновременно романтический герой, судьба которого созвучна нашему времени."

Обращаясь к поэту Владимиру Кострову с предложением написать либретто «Джордано», композитор не предполагала, что эта просьба так взволнует ее соавтора по песням. Выяснилось неожиданное: что фигура Бруно интересовала Кострова еще с юности и что когда-то просто так, для себя, он переводил стихи великого итальянца. Кстати, одно из них - «Об ослах» - звучит в опере.

ВЛАДИМИР КОСТРОВ: - Религия всегда была основана на слепой вере, - говорит либреттист. - Но всегда была и другая вера, основанная на разуме. И Джордано был одним из носителей идеи разума. Он мог бы приспособиться, получить в жизни все для безбедного существования. Но отверг соблазны ради поисков истины. Он не против моральных постулатов христианства - он противник инквизиции, которая подавляла свободомыслие. В этой борьбе он гибнет, но не поступается совестью. Создавая оперу, мы рассчитывали, что зрители поймут наш замысел: связать идейно-смысловой аркой мрачные страницы эпохи Возрождения с трагическими событиями нашей современности.

Предпочтя идею -жизни

... В зале гаснет свет, и в полной темноте раздаются тревожащие, настораживающие звуки: кажется, будто это вой ветра, переходящий в крик или стон одинокого зверя. Резко наступает тишина, освещается сцена, и видишь, что вся она покрыта серым пеплом. Несколько секунд Шут [одна из трех ролей Леонтьева] и публика в полномбезмолвии -лишь позвякивают бубенцы на колпаке персонажа - разглядывают друг друга. И, словно убедившись, что этим зрителям можно довериться, Шут начинает свою повесть.

По ходу оперы он будет комментировать происходящее, иронизировать над парадоксами эпохи Возрождения - эпохи, оставившей в наследство память о взлетах человеческого духа и черных злодеяниях инквизиции. Парадоксы эти предстанут перед нами на примере гениального ученого-еретика Джордано Бруно, чья свободная мысль представляла опасность для сильных мира того. Ведь мысль все подвергает сомнению. Ну а в XVI веке в Италии сильными мира были, как известно, прежде всего церковники, насаждавшие фанатичную веру. Борьба разума и догмы, света и тени, чести и бесчестья проходит через весь спектакль.

Понятно, что Джордано Бруно, незаурядную, талантливую личность, пробовали приручить, сделать своим. Вот, например, сцена в монастыре. Его Настоятель [артист Владимир Панкратов], демагог и лицемер, пытается купить душу, совестьученого, склонить его к фарисейству. Но Джордано отказывается вступить вкомпромисс с тюремщиками разума. С точки зрения постановки, сцена можетпоказаться слишком окарикатуренной в обрисовке "прелестей" монастырской жизни. Хотя, с другой стороны, она решена в стилистике средневековой сатиры, высмеивающей ханжество святош.

Еще одно испытание, которому подвергается главный герой, - это соблазн богатством. Состоятельный граф Мочениго [артист Павел Смеян] приглашает к себе ученого, чтобы выведать у него тайну магической силы знанья. Но Джордано, вернувшись на родину после шестнадцати лет скитаний по Европе в том же самом одеянии, в котором уходил в изгнание, простодушно отвергает выгодное предложение, ибо никогда не верил в черную магию.

Тогда граф бросает еще один козырь -очаровательную Блудницу [Лариса Долина], к тому же похожую на возлюбленную Джордано. Но в том-то и дело, что только похожую. Джордано верен настоящей любви, так же, как он верен своим идеям и убеждениям.

Надо сказать, что в опере это не единственная сцена искушения главного героя грехом плоти. Еще в первом действии его возлюбленная Моргана [ее играет та же Л.Долина] пытается с помощью приворотного зелья увести Джордано в миргаллюцинаций, -надо полагать, чтобы навеки приковать к себе.

В альбигойской мессе, поставленной весьма колоритно [нельзя не отдать должное режиссерам В.Дружинину и А.Жеромскому, балетмейстерам Д.Авдышу и Ю.Замятину], разворачивается самая настоящая вакханалия, главными действующими лицами которой становятся Джордано и Моргана, превратившиеся в Сатану и Ведьму. Понятно, что введение дьявольского фрагмента давало автору музыки прекрасную возможность дополнить произведение элементами модных современных направлений, и прежде всего хард-рока. Понятно, что эта сцена весьма зрелищна, выигрышна для спектакля, и все-таки не покидало ощущение ее явной дивертисментности в отличие от той, что мы видели в доме графа.

Итак, развиваясь по нарастающей, конфликт доходит до трагического исхода.

Приговор жестокого суда по делу еретика Джордано Бруно известен всем. Но, пожалуй, основные мысли героя прочитывались бы яснее, если бы при воплощении драматургии не выпал заложенный в либретто монолог Ученика Джордано, отрекшегося на суде от своего Учителя. Однако, видимо, в связи с тем, что роль эту исполнял

не певец, а мим А.Жеромский, в сцене допроса сделали купюру. В результате пострадал сюжет. Наверное, корректировать драматургическую сторону произведения уже поздно. Что же касается просчетов постановочных, хореографических: неровности режиссерской работы, тавтологии некоторых приемов, несинхронности движения артистов кордебалета, - думаю, они устранятся в процессе обкатки спектакля [а он будет идти в разных городах и вернется в Москву в январе].

Но вот что удивительно: критические мысли приходят в голову только при спокойном анализе, когда, выйдя из зала, начинаешь обдумывать услышанное и увиденное. В зале же тебя захватывает атмосфера, созданная сценографическим решением, экспрессивной игрой актеров и, конечно, музыкой.

Опера вобрала в себя множество стилей: от музыки академического плана до компьютерной, от уличной песни в стиле дель арте до джаз- и хард-рока. Причем классика и эстрада не враждуют в "Джордано", а прекрасно уживаются. Придерживаясь классических оперных форм [есть в произведении и интродукции, и арии, и ансамбли, и хоры, и элементы лейтмотивной системы...], композитор при этом смело раздвигает традиционные рамки жанра.

Обратимся к началу второго действия.

После вводящего в тему симфонического пролога следуют частушки Шута, стилизованные под творчество средневековых бардов, затем исполняемый под клавесин речитатив и роковая ария графа Мочениго... Всего несколько минут действа - так сказать, осколок оперы, но уже по нему виден неординарный подход.

Автор музыки умело владеет крупной формой: при кажущейся свободе отдельных фрагментов четко сохраняется логика структуры в целом.

Привлекает и смелость эстрадных исполнителей, выступивших проповедникамиоперного искусства. Казалось бы, каждый из них занимается здесь делом привычным, радиомикрофон, который они держат в руках, подтверждает это. Но, согласитесь, огромная разница между исполненим даже одной и той же песни в концерте и в опере

- цельном музыкальном произведении со своей эстетикой, где от артиста требуется прожить жизнь персонажа в развитии. И хотя из профессиональных оперных актеров в "Джордано" занят лишь В.Панкратов [бас], в спектакле звучат ансамбли [к примеру, квартет "Ночь. Ночь. Ночь", вполне достойные академического театра.

Поют здесь под инструментальную фонограмму. К сожалению, не всегда можно было расслышать текст и, не скрою, закрадывалась мысль: не лучше ли было бы записатьна фонограмму и голоса, добившись идеального звучания? Ответ приходил сам собой: это наверняка лишило бы зрителей эмоций сиюминутного исполнения.

Для каждой сцены, для всех основных персонажей были созданы точные костюмы, стилизованные в духе эпохи, приметы которой передают и декорации темных, мрачныхтонов [художники - Г.Соловьева и С.Пастух]. Скупое на первый взгляд решение декораций на самом деле объемно, насыщено мыслью. К тому же они универсальны,

легко трансформируются в зависимости от сюжетных коллизий.

Вот только что это были стены в замке графа. А в следующий момент они уже разделены -на комнату в том же графском доме, келью Настоятеля монастыря, кабинет Великого инквизитора [актер Михаил Полищук] и спальню Морганы. Создавая иллюзию нескольких мест действия, декорации помогают зрителям воспринимать как единое целое все происходящее в ночь перед арестом Джордано.

И вот в "позорном" одеянии санбенито Джордано, выбравший между идеей и жизнью - идею, всходит на костер. И оставляет в истории свое имя бессмертным.

В течение десяти минут аплодировала публика после премьеры авторам и исполнителям оперы и, конечно, прежде всего Валерию Леонтьеву. Утопающий в цветах, стоял он на авансцене, возможно, сам не до конца осознавая того потрясения, которое произвел в зале. А потрясения этого ждали все его многочисленные поклонники. Загодя заказали они венец из лавровых листьев "под золото" и увенчали им после спектакля своего кумира.

Поиск в новом направлении

Не секрет, что классическая опера активно сдавала в последние годы свои позиции, круг любителей этого вида искусства все сужался и сужался. Как сделать ее более демократичной, доступной широкой публике, -об этом задумались создатели " Джордано". И решили отправиться в свободный музыкальный поиск. И поиск их нельзя не приветствовать.

Думаю, что и для занятых в опере эстрадных исполнителей она стала новой точкой отсчета в творчестве. Во всяком случае для Валерия Леонтьева этот шаг не всторону, а вперед. Он приятно удивил своих поклонников и обескуражил оппонентов, считавших его артистом, умеющим лишь "кривляться" на сцене. Певец, представший здесь в ином драматическом качестве, "сжигает" миф о том, что он талант одномерный.

Не знаю, как для других, а для меня и Лариса Долина, сыгравшая в спектакле три разные роли, раскрылась в неизвестных ранее амплуа -драматической актрисы и танцовщицы.

Пусть кто-то считает, что "Джордано" не опера. Что ж, давайте отнесем это произведение к музыке "третьего" направления, о которой сейчас активно спорят.

Хотя вот что странно: в разное время жанр менял свои особенности, но для него никогда не придумывали других названий, приставочных слов. Так почему же в конце XX века оперное сочинение, которое вбирает в себя музыкальные течения сегодняшнего дня, но сохраняет при этом традиции, должно называться рок-оперой или как-то еще, если там всего лишь как элементы присутствуют рок и джаз?

Пусть кто-то находит "Джордано" вторичным по отношению к "Иисусу Христосу -суперзвезде" и "Кошкам" Э.Уэббера.

Что ж, даже если наша новая опера лишь развивает найденное, то в советском музыкальном искусстве такого явления еще не было.

И если произведение талантливо, ему стоит аплодировать!

09.08.1988 Советская культура