К моменту распада "Трека" Настя Полева начала писать собственную музыку. Она уже закончила Архитектурный институт и временно работала художником-оформителем. По вечерам Настя проникала в актовый зал университетского клуба и наигрывала на фортепиано возникающие в голове мелодии. Музыка рождалась из конкретного состояния или настроения - без свидетелей, в полном одиночестве. Настя придерживалась принципа: если придуманная мелодия на следующий день всплывает в памяти - значит, она действительно запоминается и чего-нибудь стоит . Подобные эксперименты с памятью отнимали у нее немало времени, но на поверку оказывались крайне продуктивными.
"Это один из самых интересных моментов жизни, - считает Настя. - Вневременное состояние, которое завершается материализацией музыки".
Периодом 85-86 годов датируется начало творческого союза Насти с гитаристом "Урфин Джюса" Егором Белкиным. Он предложил Полевой реальную помощь в организации сольного проекта - начиная от подбора музыкантов и заканчивая аранжировками.
"Когда благодаря продюсерству Белкина появилась возможность петь собственные песни, то первоначально у меня даже не было особого желания это делать, - признается Настя. - Я поостыла. Уж слишком долго меня забивали в "Сонансе" и в "Треке". Но в процессе работы мое отношение к будущему альбому изменилось".
Настя с музыкантами группы "Наутилус Помпилиус"
в Челябинске. 1985 г.
В то время Настя еще не пыталась сочинять стихи, поэтому с текстами она решила не рисковать, отдав кассеты со свеженаписанным музыкальным материалом сразу трем поэтам: Аркадию Застырцу, Илье Кормильцеву и Диме Азину. После чего стала спокойно дожидаться лучшего из предложенных вариантов.
Свой выбор Настя остановила на стихотворениях Кормильцева. Говорят, что Илья довольно долго въезжал в состояние "поэта для женщин" - вплоть до семейных скандалов, связанных с его увлечением песнями для Насти. Как оказалось впоследствии, результат все-таки стоил затраченных нервов и усилий.
Восточно-японизированная направленность этого альбома возникла довольно забавным образом. Во время репетиций будущей композиции "Тацу" у Насти в вокальной "рыбе" стали случайно проскальзывать японообразные звукосочетания - "мацу", "тацу" и т. п.
"Я тогда не знала, что "тацу" в переводе с японского обозначает "дракон", - вспоминает Настя. - Но тут демо-вариант этой песни услышал полиглот Кормильцев и решил, что это "джапанизм" и из всего материала можно сделать экзотику".
Энциклопедические познания Ильи не могли не проявиться в написанных им стихотворениях. В "Улитке" он использовал фрагменты лирики японского поэта XVII века Иса, а герои песен "Одиссей", "Цунами" и "Ариадна" возникли из древнегреческого эпоса. В основе центральной композиции "Тацу" лежала реальная история о японских юношах, засланных в конце Второй мировой войны сторожить от американского вторжения крохотные необитаемые острова на юго-востоке Японии. После ядерной трагедии в Хиросиме и Нагасаки об этих бойцах народного сопротивления как-то подзабыли. В контексте альбома сам Тацу воспринимался как вполне реальный маленький дракон, а не забытый Богом и людьми японский Маугли, отловленный в местных лесах аккурат к 70-летию советской власти.
Как упоминалось выше, тексты писались уже на готовую музыку - за исключением "Клипсо-калипсо", когда готовый текст был предложен Кормильцевым Бутусову и Насте одновременно. "Когда я написал к этой песне музыку, на репетицию пришел Пантыкин и сказал, что ее должен петь кто-то другой, - вспоминает Бутусов. - И мы целенаправленно пригласили Настю исполнять эту песню".
Действительно, в 85-м году у Насти был небольшой период сотрудничества с "Наутилусом". На нескольких концертах она пела "Князь Тишины", а во время записи сольного альбома Белкина "Около радио" были зафиксированы "Клипсо-калипсо" и "Белые волки" - суперхит, написанный Бутусовым специально для Насти. На "Тацу" сотрудничество с музыкантами "Наутилуса" получило свое продолжение. Бутусов написал слова для песни "Начало каждой реки" (окончательное название - "С тобой, но без тебя"), а приглашенные на запись Могилевский и Хоменко подыграли Насте на саксофоне и клавишных.
...Несмотря на явный потенциал новых композиций, Кормильцев, прослушав репетиционную запись песни "Тацу", отчетливо понял, что работа над альбомом движется не в том направлении.
"В процессе аранжировки Белкин впервые столкнулся с песенным материалом не квадратного размера, - вспоминает Настя. - Он всю жизнь работал с четырьмя четвертями или с вальсовыми размерами. А здесь ритмический рисунок мог чередоваться по нескольку раз на протяжении одной композиции. Так произошло в песне "Тацу", в которой размер 5/8 стал для него камнем преткновения".
Тупиковую ситуацию взорвал изнутри Кормильцев. Увидев, как Белкин начинает переделывать "Тацу" под пресловутые 4/4, Кормильцев напрямую сказал Насте, что Белкин и помогавший ему Пантыкин мыслят традиционно и для этой композиции нужно искать других аранжировщиков, воспитанных на более новой музыке. Так на горизонте появилась кандидатура Игоря Гришенкова из "Апрельского марша", с которым Настя выступала за год до этого на I свердловском рок-фестивале.
"Я была вынуждена отдать "Тацу" и "Ночные братья" на аранжировку Гришенкову, - вспоминает Настя. - Такое с моей стороны получилось небольшое предательство".
Несмотря на то что авторство аранжировок двух самых выигрышных в музыкальном отношении композиций принадлежало Гришенкову, на сессию он приглашен не был.
"Я не особенно сильно огорчился, - сухо заметил впоследствии Гришенков. - Действительно, в нескольких песнях было немало моего материала. Но потом начались какие-то внутренние движения по поводу участия в записи Пантыкина, и в итоге в студию пошел он".
Не оправдывая Настину непоследовательность, попытаемся ее понять. Участие в этой сессии Пантыкина автоматически означало обеспечение студийного процесса множеством первоклассных музыкантов. Поскольку свердловские коммуникации Пантыкина не знали границ, ему удалось привлечь к записи почти все сливки местного рока. В числе приглашенных Пантыкиным и Белкиным музыкантов оказались барабанщик "Урфин Джюса" Володя Назимов, Могилевский и Хоменко из "Наутилуса" а также басист будущего концертного состава "Насти" Вадим Шавкунов.
"Все было покрыто страшной тайной, - вспоминает присутствовавший на сессии Бутусов. - Ночью нужно было залезать в студию через окно подвального помещения, и каждый, кто приглашался в храм , должен был принести с собой либо портвейн, либо несколько бутылок пива. Под окнами в течение всей ночи ютилась тусовка - в робкой надежде, что их пригласят посмотреть, что же происходит внутри".
Пример свердловского рокерского братства, в очередной раз проявившегося во время записи альбома "Тацу", неоднократно служил впоследствии поводом для всевозможных спекулятивных разговоров на данную тему. В реальности, по-видимому, существовала еще одна причина, позволившая собраться вместе такому количеству сильных музыкантов.
"Первоначально особого желания записываться ни у кого не было, - вспоминает звукооператор Леонид Порохня, который работал с Настей за два года до этого на записи "Снежных волков" и "Клипсо-калипсо". - Многие из музыкантов почему-то считали, что альбом будет плохим и перспективы у Насти нет никакой. И только потому, что у многих музыкантов в тот момент не было ни нового материала, ни собственных групп и находились они в очередном кризисе - именно поэтому их удалось собрать вместе".
...Сессия происходила в июне 87-го года в подвале университетской лаборатории технических средств обучения, в которой тогда работал Порохня. В записи ему помогал Сергей Осокин - телевизионный видеомастер и коллега Порохни по работе в университете.
Запись осуществлялась на два рок-клубовских магнитофона "Олимп" (переделанных Полковником на 38-ю скорость) и на кормильцевскую четырехканальную портостудию Sony. Весь звук шел через старый пульт "Электроника" - таким образом звукооператоры добивались условной многоканальности. Хоменко привозил на ночь из ресторана сразу несколько японских синтезаторов, от которых Пантыкина отрывали под утро с помощью автогена и башенного крана.
...Как только началась сессия, все дрязги между музыкантами прекратились и работа закипела - все-таки в студии собрались профессионалы. Мэтры есть мэтры - понимая всю важность и серьезность этого проекта для Насти, они постарались свести халяву к минимуму.
"Я играл на тенор-саксофоне, - вспоминает Могилевский. - Все свои партии я выписывал на ноты, свято следуя принципу лучшая импровизация - выписанная импровизация".
Концовка эффектного соло Могилевского в финале композиции "Тацу" была сделана на фоне ускоренного невнятного лопотания, взятого с аудиокассеты курса японского языка, принесенной в студию Кормильцевым.
"Сама песня "Тацу", с ритмом которой было столько проблем до начала записи, в итоге оказалась одним из самых ярких мест на альбоме. Это был пик экспериментов Порохни со звуком. По своей насыщенности замаскированные вторые планы в ней не уступали полиритмии основной мелодической линии. Настя не без успеха имитировала японские мантры, а журналист Александр Калужский - "голос врага" ("Tatsu! Leave your rocks, gun-unloaded!"), предупреждавшего "юного воина Ямато" об окончании войны.
Но все же самым большим достижением альбома стали не сверхдозы восточной экзотики и не грамотные аранжировки в стиле world music, а новая, обволакивающе-мягкая манера вокала Насти, особенно убедительно прозвучавшая в композиции "Вниз по течению неба": "Я смотрю на голубой экран / С самой лучшей из любых программ / Как туман облака, алый плот уносит река / Я жду заката, плеска весла / Я жду отъезда навсегда".
По степени воздействия проникновенное пение Насти могло сравниться разве что со сказочным эффектом Орфея, при котором камни оживают и начинают тянуться к источнику звука. Взамен нарочито жесткого "мужского" вокала времен "Трека" - вкрадчивый голос и внутреннее обаяние. Отстраненная и отрешенная Настя со своей вневременной камерностью воспринималась чуть ли не как инопланетянка, проповедующая непривычную для отечественной поп- и рок-музыки воздушную атмосферу полусна-полутанца.
"Тацу" был дебютом Насти как композитора, и этот дебют получился на редкость убедительным.
"Я была на сто процентов уверена, что "Тацу" пройдет, - вспоминает Настя. - Желание свернуть горы и сделать что-то, чтобы все ахнули, у меня было всегда. А когда появляется подобная мотивация, я становлюсь метеором. Я бы все стерпела, чтобы получить конечный результат".
Александр Кушнир
Содержание:
Сторона А
01. Ариадна
02. Одиссей
03. С тобой, но без тебя
04. Ночные братья
05. Цунами
Сторона В
06. Вниз по течению неба
07. Клипсо-калипсо
08. Тацу
09. Улитка
Носитель: Rus Tape
Год выхода: 1987
Формат: MP3 320 kbps
Размер файла: 93 Мб
061. НАСТЯ - Тацу (1987).rar
Комментариев нет :
Отправить комментарий