Майя Кристалинская - Нежность

Путь на эстраду Майи Кристалинской может показаться простым. Со стороны все действительно безоблачно и типично. Поначалу был известный детский музыкальный коллектив — хор Центрального дома детей железнодорожников, которым руководил С. О. Дунаевский. Но в хоре Кристалинская пела совсем недолго и никаких особых талантов у нее никто не разглядел. Была учеба в Московском авиационном институте, самодеятельность которого славилась на всю столицу. Но студентка экономического факультета с красивым, низким голосом в стенах родного института ни разу не выступала. Ее просто не приглашали. Жить же без песни она не могла. И Кристалинская пела везде, где представлялась такая возможность.В годы работы на заводе у инженера-экономиста Кристалинской круг возможностей расширился. Редко кто оставался равнодушным к песням этой миловидной интеллигентной девушки: были в них и искренность, и задушевность, и какая-то тайная робость, И не было набившей оскомину «эстрадности», которая господствовала в то время. Но то, что ее не было, явилось самым сильным препятствием на пути Кристалинской в профессиональное искусство. Сложившийся стереотип требований к данным эстрадного исполнителя исходил из критериев, к которым Кристалинская, слава богу, не подходила. Во всяком случае, в эстрадную студию ее не приняли.

Кто знает, как сложилась бы судьба Майи Кристалинской, если бы не время.

Слушателю 50-х годов, только что пережившему войну, невозможно было вернуться к беззаботной радости песен 30-х годов. Слишком много было пережито,выстрадано, передумано.

Военные годы проложили дорогу другой песне. Это была песня героев со сложной душевной структурой, песня, для которой стало характерно сплетение различных человеческих чувств, различных тем, богатство подтекста. Такой песне нужны были исполнители вдумчивые, обладающие насыщенной палитрой душевных красок.

Первое признание пришло к Майе Кристалинскоой в 1957 году. Она стала лауреатом VI Всемирного фестиваля молодежи и студентов в Москве, на котором выступала с самодеятельлным ансамблем Центрального дома работников искусств «Первые шаги». Руководил ансамблем Юрий Саульский. Но даже этот успех не открыл Кристалинской «зеленой улицы» на профессиональную эстраду. Пройдет еще три года, прежде чем судьба приведет ее туда.

Композитор Эдуард Колмановский вспоминает:

— Позвонила однажды незнакомая девушка. Попросила ноты моей новой песни — якобы для подруги, участницы художественной самодеятельности. Потом в ЦЦРИ я обратил внимание на певицу с небольшим, но очень «своим» голосом; оказалось, что звонила мне она инженер Майя Кристалинская.

Певица никому не подражала, никого не копировала. У нее была своя манера, свой стиль. Такое случалось не часто. И известный композитор доверил самодеятельной певице судьбу нескольких своих новых песен. Это доверие было добрым знаком. Кристалинскую заметили в профессиональном искусстве.

У Майи Кристалинской не было вокальной и артистической школы. Учиться в профессиональном артистическом учебном заведении ей не довелось. Школой была она сама и все, что ее окружало. Природа наделила Кристалинскую музыкальностью, красивым, хотя и небольшим голосом. В детстве она мечтала стать оперной певицей. Многие оперы по слуху знала наизусть. Пела в них все партии, мужские и женские,— в детстве все можно.

Как и все, Кристалинская искала себе предтеч в искусстве эстрадного пения, Однако, сумев понять и воплотить свою индивидуальность, принесла на сцену интеллигентность, вкус и душевную теплоту.

В 1960 году Майя Кристалинская стала солисткой джаз-оркестра О.Лундстрема. Эту встречу нельзя назвать счастливой страницей в ее артистической деятельности. После прослушивания Лундстрем сказал: «Мы могли бы взять вас временно. На полгода. Хотите?» Она согласилась. С завода пришлось уйти. А через полгода пришлось уйти из оркестра Лундстрема. Она оказалась «не в профиле» этого большого музыкального коллектива. Ей свойственна камерность, интимность. Оркестру же нужны были певицы с другими исполнительскими данными, другим темпераментом. Удар она пережила мучительно, растерялась, но сумела выстоять, была вера в себя. Верили в ее успех и музыканты-профессионалы.

Директор знаменитого парижского мюзик-холла «Олимпия» патриарх французской песни Бруно Кокатрикс как-то сказал: «Вы что думаете, трудно найти молодых людей, которые умеют петь? Их тысячи! Но дайте мне личность!» Майя Кристалинская сделала заявку на личность. Она принесла на эстраду свой собственный художественный мир, свою этическую версию жизни. Как актриса она возникла не на пустом месте. У нее были любимые эстрадные исполнители, традиции которых Кристалинская хотела бы унаследовать, и наиболее близким был Марк Бернес.

В 1964 году вместе с Бернесом Кристалинская гастролировала в Польше. Об отношении к ним зрителей в этой поездке Бернес писал: «Обе стороны выслушали друг друга необычайно внимательно и пришли к полному взаимопониманию». Бернес не выделяет себя как исполнителя. Он считает себя и Кристалинскую одной стороной. Чуть позднее в статье «Сила песни» Бернес сформулировал свое кредо исполнителя: «Я пою с эстрады вот уже почти тридцать лет, а не помню времени, когда отношение к песне было бы таким серьезным, как теперь, когда от песни ждали бы не только некоторой лирической теплоты, но большой мысли, предельно искреннего чувства, исключающего всякую позу, и обязательного прикосновения к жизненным проблемам». Бернес считал, что современный исполнитель песни должен обладать мастерством «не менее отточенным, чем в драме, ибо современную песню мало представить, ее надо пережить, проникновенно сыграть и донести до зала», что современный исполнитель песни должен «обладать музыкальностью, помноженной на абсолютную ритмическую свободу», что он должен обладать «вокальной одаренностью... не в смысле классического бельканто, но в смысле богатства интонаций, теплоты, душевной искренности». Как видим, всеми или почти всеми этими качествами Кристалинская обладала.

Вот,если бы Бернес вел набор в ту эстрадную студию, куда не приняли Кристалинскую... И не было бы у нее такого длинного и трудного пути. А может, и хорошо, что был тот путь: много было выстрадано, много пережито, много накоплено. Зорче становился глаз, богаче — сердце.

Кристалинская нашла свой образ на эстраде. Она появилась на сцене в отличие от всех эстрадных певиц, блистающих вечерними туалетами, в скромном темном костюмчике, в котором женщина может пойти и на работу, и в театр. Кристалинская словно хотела подчеркнуть, что от концерта до концерта она такая же, как те, которые сидят в зале, а вот сейчас вышла на эстраду, чтобы поговорить о самом сокровенном, что есть у нее на сердце, что она передумала, перечувствовала, живя той жизнью, которой живут они, сидящие в зале. Это шло не от стремления убрать барьер между сценой и залом. Это шло от внутреннего состояния певицы.

В манере и поведении Кристалинской на сцене не было ни актерской свободы, ни актерского наигрыша. Она была сама естественность, за которой даже чувствовалось затаенная робость. Кристалинская пела легко и свободно, не стремясь локализировать. Она подчиняла песню особенности своего голоса, своего темперамента. И в зрительном зале возникала такая атмосфера, словно певица спустилась со сцены и присела около вас, и поет только для вас. Способность создавать интимные, доверительные отношения со зрителем — не часто встречающийся дар.

И критика того времени заметила Кристалинскую, она начала писать о «театре Кристалинской»— явление само по себе примечательное, потому что совсем мало было на нашей эстраде певцов, с искусством которых можно совместить понятие «театр». Вот что писал, например, журнал «Театр»: «Театр» Майи Кристалинской удивительно скромен. К тому же он как раз и есть театр переживания. Представлять Кристалинская не хочет, а может быть, и не умеет. Популярные микрофонные певицы, делающие ставку на срепетированный шик и проверенную «искрометность», тускнеют рядом с этой обезоруживающей простотой и искренностью. Задушевными хотят быть все, но для этого нужно иметь что-нибудь за душой. Плюс, конечно, и самую душу».

В 1962 году Кристалинская получила третью премию на втором Всероссийском конкурсе артистов эстрады. Это означало признание профессиональности, таланта, индивидуальности певицы, Ее репертуар к тому времени был достаточно велик и хорошо знаком слушателям. В основном он состоял из песен, уже известных в исполнении других певцов. Кристалинская еще не попала в круг тех имен, которым композиторы стремятся доверить право первого исполнения. Но часто случалось, что песня, с которой зрители были хорошо знакомы, в интерпретации Кристалинской получалось другой. Интонации певицы по-новому раскрывали ее содержание.

Песня усложнялась, появлялся подтекст, которого не было у других исполнителей. То, что могло выглядеть сиюминутной грустинкой, перепадом настроения, вдруг заставляло задуматься, вырастало в характер, образ. И не так уж беззаботно чувствовали себя и девчонки, танцующие на палубе, и царевна Несмеяна, прощающаяся с детством.

Пластинка М. Кристалинской с записью песни А. Эшпая на стихи Г. Поженяна из кинофильма «Жажда» («Мы с тобой два берега...») разошлась тиражом семь миллионов. Это при том, что по Всесоюзному радио она звучала чуть ли не каждый день в течение довольно длительного срока. Непритязательная, быстро запоминающаяся мелодия, простые, безыскусные слова. Тема вечная — о любви, о разлуке, об ожидании. Своему успеху песня во многом обязана Кристалинской, ее раздумчивой, мягкой манере исполнения.

О том, что происходит в песне, можно рассказывать. Кристалинская этого не умела. Она песню играла. Причем в ее исполнении всегда присутствовал момент импровизации. Актриса предлагала своему собеседнику вдуматься в смысл напетых слов, предлагала поразмышлять вместе с нею, вынося на эстраду не результат своего прочтения песни, а самый его процесс.

Кристалинская пела песни разных композиторов, очень не похожих друг на друга,— А. Пахмутовой, А. Бабаджаняна, Л. Лядовой и других. Но каждую она исполняла так, будто это ее собственная песня — роль посредника между авторами и зрительным залом Кристалинскую не устраивала. Композиторы, очевидно, на нее были не в обиде. Такое «авторство» присуще всем талантливым исполнителям.

Интонации Кристалинской всегда по-новому и неожиданно освещали текст песни. Они способны были создать любое настроение, передать и радость, и грусть, добавить к биографии героя те черты, которые не обозначены в тексте. В самом голосе Кристалинской заключено что-то волнующее, даже загадочное А ее исполнение «Нежности» Пахмутовой на стихи Добронравова остается неразгаданной загадкой. В золотом фонде советской песни «Нежность», спетая Кристалинской, стоит рядом с «Журавлями» Бернеса, «Тремя вальсами» Шульженко. Все критики, которые писали о «Нежности, отмечали, что это вершина искусства Кристалинской и вообще шедевр песенного исполнительского творчества.

В чем же сила воздействия этой песни, спетой Кристалинской так, что в нет воплотился целый мир переживаний мыслей? Может, в том, что Кристалин ская, как и авторы песни,— представите ли поколения, задетого войной? Они сами не воевали, не вышли годами. Но именно Великая Отечественная война определила ценности их жизни. «Нежность» воплощает те чувства, которые рождаются не в контакте с бытом, а самой системе человеческого бытия. Конечно, можно определить жанр «Нежности» как соединение гражданской лирики с интимной. Но это не исчерпывает всего, что в ней заложено. Она объемнее. За ней стоит этическая версия жизни целого поколения. Кристалинская поет песню с огромным драматизмом, все строго, сдержано, все освещено внутренним светом.

В 1966 году телезрители назвали Кристалинскую лучшей певицей года. Испытание телевидением выдерживают немногие артисты, даже признанные и любимые. Кристалинскую же в ту пору только «привыкали любить». Но телезрители сразу оценили дар ее искусства-создавать интимный характер взаимоотношений между актером и зрителем. Телевидение только усилило, подчеркнуло эту особенность ее дарования. Кристалинская сумела выразить собственную тему в искусстве и поэзии, чем и завоевала любовь аудитории. Ее творческий облик был интересен и нов зрителю. В песне она умела пережить чужую беду, чужую радость как свою, высказать это очень лично.

Кристалинская пришла на эстраду вопреки своему диплому инженера, вопреки своим первоначальным планам, вопреки отсутствию большого голоса. Она просто умела каждую песню превращать в самобытный рассказ о судьбе своей современницы. Она принесла с собой на эстраду аскетически строгое отношение к пафосности, живую искренность, отрешенную от манерной сентиментальности.

В 1974 году Кристалинской было присвоено почетное звание заслуженной артистки РСФСР.

Тяжелая болезнь рано прервана жизненный и творческий путь актрисы. Но с нами остались ее песни, песни человеческого сердца.

Содержание:

01. Нежность (А.Пахмутова - С.Гребенников, Н.Добронравов)
02. Два берега, из к/ф "Жажда" (А.Эшпай - Г.Поженян)
03. Только любовь права (А.Бабаджанян - Н.Добронравов)
04. Счастливый день (В.Дмитриев - М.Рябинин)
05. Люблю тебя (Б.Терентьев - В.Винников, В.Крахт)
06. Одноклассники (В.Дмитриев - М.Пляцковский)
07. Аист (А.Островский - В.Семернин)
08. Топ-топ (С.Пожлаков - А.Ольгин)
09. Колыбельная (С.Пожлаков - Л.Лучкин)
10. Наши мамы (Э.Колмановский - И.Шаферан)
11. Довоенное танго (Д.Покрасс - Ф.Лаубе)
12. Какая песня без баяна (О.Анофриев)
13. Девчонки танцуют на палубе (А.Пахмутова - С.Гребенников, Н.Добронравов)
14. В нашем городе дождь (Э.Колмановский - Е.Евтушенко)
15. Текстильный городок (Я.Френкель - М.Танич)
16. Ты не печалься, из к/ф "Большая руда" (М.Таривердиев - Н.Добронравов)
17. Не спеши (А.Бабаджанян - Е.Евтушенко)
18. Вальс о вальсе (Э.Колмановский - Е.Евтушенко)
19. Не знаю тебя (Э.Рознер - М.Пляцковский)
20. Возможно (А.Островский - И.Шаферан)
21. Неужели это мне одной, из к/ф "Когда песня не кончается" (Г.Портнов - Ю.Принцев)
22. Не повторяется такое никогда (С.Туликов - М.Пляцковский)

Общее время звучания: 69:29

Записи 1960-1974 гг.

Носитель: Audio CD
Год выхода: 1995
Формат: MP3 320 kbps
Размер файла: 161 Мб
Майя Кристалинская - Нежность.rar